Чудеса Ксении Блаженной – фильм, который откроет фестиваль "Невский Благовест".
Фильмом с таким названием будет открываться XVII «Невский Благовест». Режиссер картины – Анна Драницына, рассказала нам о том, как шла работа над проектом и что значит образ Ксении Блаженной для современного петербуржца.
Это получается второй фильм трилогии, которая называется «Путь к храму». И делали мы все эти картины от фонда «Созидающий мир» Вячеслава Адамовича Заренкова, который является крупным меценатом и храмостроителем. В нашей работе мы отталкивались от строительства храмов. Первый фильм был посвящён двум храмам-близнецам. Один на Кипре, другой в Петербурге. А второй храм Вячеслав Адамович взял под своё крыло на Лахтинской. Он позвал расписывать этот храм известного художника Александра Простева, чей образ Ксении, конечно, мне кажется, очень близок многим петербуржцам, является, наверное, самым тёплым и самым любимым. Он, наверное, и был моим идейным вдохновителем. Я стала думать, как выстроить историю и оттолкнулась, в общем-то, от картин Александра Простева. Дальше фильм стал уже как-то развиваться согласно даже его сюжетам, не моим.
Да, действительно, это не канонический образ, наверное, такой более народный, может быть, обращенный к более широкому зрителю. И я пошла тоже таким путем, потому что визуализировать образы святых в кино, особенно в каких-то игровых сценах, это всегда большой риск и эксперимент. Ответственность большая, потому что вообще показывать в такой форме святых очень сложно. Но я подумала, что все-таки новое поколение, молодежь – это визуалы. И я решила попробовать показать, как они ходили по петербургской земле, и попробовать это как-то воссоздать художественно-выразительными средствами. И слава Богу, всё получилось и, конечно, благодаря нашим актрисам, которых я так довольно тщательно выбирала.
Это был риск, который оказался оправдан. Мы с удовольствием посмотрели этот фильм. Но прежде, чем посмотреть этот фильм, мы познакомились с самим храмом Ксении Петербургской на Лахтинской улице. Уже то, что он построен на той самой улице, где когда-то жила Ксения, это уже удивительное место. Этот храм всегда переполнен людьми, поэтому видно, что он востребован, востребован духовно, востребован по-человечески. Его ждали, хотя, конечно, были проблемы с его строительством, были протесты, собирались всякие пикеты… Но сейчас как будто он там всегда стоял.
Мы работали 2 года: снимали и монтировали, что-то еще доснимали. Самое сложное было подобрать на главные роли актрис. Чудеса вообще на протяжении всей работы над этим фильмом (не зря он у нас называется “Чудеса Ксении Блаженной”) нас не оставляли. То есть чудеса случались прямо на каждом шагу. И это один из моих самых любимых фильмов. Знаете, есть проекты документальные, которые тяжело идут, долго, а вот здесь нас как на крылышках взяли и пронесли. Так же было с выбором актрисы. Помню, я завтракаю и вдруг смотрю, какой-то сериал идет, и вот оно, это лицо. И я не поверила своим глазам. Я думаю, ну, это же, наверное, московская какая-то актриса, или она где-нибудь далеко живет, это почти невозможно. И выясняется, мало того, она живет недалеко от смоленского кладбища, она сама обожает Ксению Петербургскую. Это Валентина Михайловна Нейморовец, наша землячка и чудеснейший человек, верующий. И она сразу согласилась. И вот этот типаж был прямо один в один. Она вообще поразила мое сердце. У нас в фильме есть сцена, где Ксения Блаженная носит кирпичи наверх. И мы снимали тогда в недостроенном храме. Мы купили аутентичные кирпичи этого времени. Ночью снимали. И она с этими кирпичами ходила вверх, вниз, несколько дублей. И когда закончилась наша съемка, всех развозим по домам, я думаю, мне так жалко эти кирпичи оставлять, такая память, заберу я их себе. Знаете, я даже поднять их не смогла. А ей 70 лет, и она у нас всю ночь носила эти кирпичи.
Для меня святая Ксения Петербургская, действительно, такая хранительница нашего города. У нас еще документальные истории людей, с которыми случались чудеса. Люди присылали, потом с кем-то знакомилась лично. И я поняла, что это абсолютно такая душа, хранительница нашего Петербурга, нашего непростого города, который, конечно, пережил множество испытаний. Наверное, не только я одна, когда очень тяжело, еду на Смоленское кладбище и точно так же прислоняюсь к этой стенке алтарной, чтобы попросить у нее защиты, помощи. Это не просто святая, я верю в то, что она поможет. И, наверное, не только я. Это не просто святая. Это человек. Она все раздала и пошла бродяжничать. Почему? Об этом нужно задуматься. Она пошла не просто бродяжничать. Даже в бродяжничестве, когда ей подавали какую-то милостыню, она тут же отдавала кому-то другому, она понимала, что она должна помочь. И вот это состояние правды, оно для каждого из нас: она поможет. Она и сейчас поможет, она просто тебе не протянет руку, не подаст тебе этот хлебушек, но я точно знаю, что она рядом.
Да, действительно, это не канонический образ, наверное, такой более народный, может быть, обращенный к более широкому зрителю. И я пошла тоже таким путем, потому что визуализировать образы святых в кино, особенно в каких-то игровых сценах, это всегда большой риск и эксперимент. Ответственность большая, потому что вообще показывать в такой форме святых очень сложно. Но я подумала, что все-таки новое поколение, молодежь – это визуалы. И я решила попробовать показать, как они ходили по петербургской земле, и попробовать это как-то воссоздать художественно-выразительными средствами. И слава Богу, всё получилось и, конечно, благодаря нашим актрисам, которых я так довольно тщательно выбирала.
Это был риск, который оказался оправдан. Мы с удовольствием посмотрели этот фильм. Но прежде, чем посмотреть этот фильм, мы познакомились с самим храмом Ксении Петербургской на Лахтинской улице. Уже то, что он построен на той самой улице, где когда-то жила Ксения, это уже удивительное место. Этот храм всегда переполнен людьми, поэтому видно, что он востребован, востребован духовно, востребован по-человечески. Его ждали, хотя, конечно, были проблемы с его строительством, были протесты, собирались всякие пикеты… Но сейчас как будто он там всегда стоял.
Мы работали 2 года: снимали и монтировали, что-то еще доснимали. Самое сложное было подобрать на главные роли актрис. Чудеса вообще на протяжении всей работы над этим фильмом (не зря он у нас называется “Чудеса Ксении Блаженной”) нас не оставляли. То есть чудеса случались прямо на каждом шагу. И это один из моих самых любимых фильмов. Знаете, есть проекты документальные, которые тяжело идут, долго, а вот здесь нас как на крылышках взяли и пронесли. Так же было с выбором актрисы. Помню, я завтракаю и вдруг смотрю, какой-то сериал идет, и вот оно, это лицо. И я не поверила своим глазам. Я думаю, ну, это же, наверное, московская какая-то актриса, или она где-нибудь далеко живет, это почти невозможно. И выясняется, мало того, она живет недалеко от смоленского кладбища, она сама обожает Ксению Петербургскую. Это Валентина Михайловна Нейморовец, наша землячка и чудеснейший человек, верующий. И она сразу согласилась. И вот этот типаж был прямо один в один. Она вообще поразила мое сердце. У нас в фильме есть сцена, где Ксения Блаженная носит кирпичи наверх. И мы снимали тогда в недостроенном храме. Мы купили аутентичные кирпичи этого времени. Ночью снимали. И она с этими кирпичами ходила вверх, вниз, несколько дублей. И когда закончилась наша съемка, всех развозим по домам, я думаю, мне так жалко эти кирпичи оставлять, такая память, заберу я их себе. Знаете, я даже поднять их не смогла. А ей 70 лет, и она у нас всю ночь носила эти кирпичи.
Для меня святая Ксения Петербургская, действительно, такая хранительница нашего города. У нас еще документальные истории людей, с которыми случались чудеса. Люди присылали, потом с кем-то знакомилась лично. И я поняла, что это абсолютно такая душа, хранительница нашего Петербурга, нашего непростого города, который, конечно, пережил множество испытаний. Наверное, не только я одна, когда очень тяжело, еду на Смоленское кладбище и точно так же прислоняюсь к этой стенке алтарной, чтобы попросить у нее защиты, помощи. Это не просто святая, я верю в то, что она поможет. И, наверное, не только я. Это не просто святая. Это человек. Она все раздала и пошла бродяжничать. Почему? Об этом нужно задуматься. Она пошла не просто бродяжничать. Даже в бродяжничестве, когда ей подавали какую-то милостыню, она тут же отдавала кому-то другому, она понимала, что она должна помочь. И вот это состояние правды, оно для каждого из нас: она поможет. Она и сейчас поможет, она просто тебе не протянет руку, не подаст тебе этот хлебушек, но я точно знаю, что она рядом.
